Наталья Стриж – живописец завораживающий. Оттого, наверное, что человек она – необыкновенный. Сама Наталья считает, что она – человек настроения.
- Обычно сразу пишу две-три вещи. Встаю утром и прислушиваюсь к себе: на какую картину я сегодня настроена? Над той и продолжаю работать.
А может сесть и за компьютер и продолжить писать роман. Один уже у неё вышел – называется «Свободный полёт по железной дороге». Сейчас она вторым занята.
И проза у Натальи Стриж особенная. Вот, к примеру, послушайте: «За коленку укусил овод. От боли я дёрнула ногой – и очнулась. Потирая обожженное место, поднялась кое-как. Ох, голова тяжелая, зато тело легкое, как только купили. Интересно, сколько я валялась на этой полянке? Пошарила взглядом по местности, а здесь живенько: не то вокзал, не то лес, не то заброшенный город, в общем – видеокарта фантастическая».
Это внутренний монолог главной героини.
Язык у Натальи Стриж насыщенный и образный, а течение прозы у неё – как течение мысли. Получается наплывами, как у позднего Валентина Катаева. Прозу такую Мастер называл мовизмом.
И на холстах у Натальи Стриж словно отголоски её романов. Иногда – всё четко и ясно, а иногда – словно она смотрит на мир из-под опущенных ресниц: всё зыбко, ирреально.
Фоторепродукция Михаила Квасова
Как рождается замысел картины – никто не знает. Вот барабанщик в пустыне, что на первой странице перед вами, родился из мелодии, которую Наталья услышала в Интернете. Сначала она видела только два больших африканских барабана, которые и хотела написать. И лишь спустя какое-то время увидела лицо барабанщика.
Или, вот, паровозы. Мы их видим на её холстах и в зимнюю стужу, и в зной, и в осеннюю распутицу. К ним она питает особую любовь. Откуда такая страсть – непонятно. Железнодорожников в роду не было. Иконописец был – прапрадед, дед – учитель рисования, а вот машинистов – никого.
- Может, все от необычности происходившего, когда я в детстве с родителями не раз на рабочем поезде из Острогожска мимо Дивногорья проезжала. Осталось с тех пор какое-то трепетное волнение. Оно-то и даёт о себе знать…
Она должна была стать художницей. И не только потому, что родилась в Острогожске, на родине великого живописца Ивана Николаевича Крамского (бессчетно раз бегала в музей имени И.Н.Крамского, как зачарованная разглядывала бесценное собрание картин прославленных русских мастеров). Просто живописцем она родилась. Как скажут теперь, наследственность. От прапрадеда, что богомазом был.
Виктор Силин
Источник: газета «Воронежская неделя», № 9 (2203), 4-10 марта 2015 г.
<